– Хорошо, что ты не хлебнул из своей фляжки. Сейчас поимели бы проблемы.
– Какие проблемы от этих сельских ментов? Шли бы они лесом!
– Вот ты им сейчас сам об этом скажешь, – сказал Саня, увидев, что, проехав метров сто, УАЗ развернулся и медленно двинулся в их сторону.
– Несет нелегкая! – бросил Валера. – Интересно, чего им надо?
– Сейчас узнаешь, – ответил Саня и тут же удивленно воскликнул: – Ни фига себе!
Спереди к ним подъехала, непонятно откуда взявшаяся «Ауди», одна из тех, за которыми они следовали из Москвы. Из машины вышли двое мужчин. Они смотрели в их сторону, но не двигались с места.
– Откуда они взялись? – спросил Валера, недоуменно глядя на «Ауди» и не понимая, каким образом они проворонили момент, когда машина выехала с участка. Охранников, сопровождавших Эдвардс, они видели в Москве, но этих двоих среди них не было.
– Наверное, есть еще один выезд с другой стороны, – предположил Саня. – Сколько же у них охраны? – Он повернулся и посмотрел на УАЗ, остановившийся, не доехав до них несколько метров. – Менты уже здесь.
Из машины неторопливо вылезли двое полицейских и, достав короткие автоматы, направились к «Тойоте». Саня быстро снял и спрятал наушник. Напарник последовал его примеру, видя, что один из полицейских подходит к его двери.
– В чем дело, командир? – спросил Валера, опустив стекло.
Полицейский приложил руку к фуражке и бесцветным тоном произнес:
– Старший лейтенант Бородин. Документики предъявите, пожалуйста.
– А в чем проблема-то? – недовольно пробурчал Валера. Он расстегнул куртку и полез во внутренний карман.
Неожиданно для него полицейский вскинул автомат наизготовку.
– А ну, вышел из машины! – громко приказал он. – И руки за голову!
– Ты чего, взбесился что ли? – обалдело спросил Валера. – Мы стоим в разрешенном месте и ничего не нарушаем.
– Я лишний раз повторять не буду! – грозно произнес старший лейтенант, распахнув дверь машины. – Второй тоже!
Увидев это, сержант шустро обежал машину и направил автомат на Саню. Переглянувшись, те вылезли из машины и с заложенными за головы руками подошли к старшему лейтенанту.
– Интересную штучку я заметил, – обратился к Валере старший лейтенант, не отводя от него автомата. – Что у тебя там под мышкой болтается?
– Это служебное оружие. Можем показать документы, – поспешил успокоить его Валера.
– Хорошо, – после небольшой паузы сказал старший лейтенант. – Очень медленно опускаешь одну руку и достаешь.
Валера хмыкнул и достал удостоверение, краем глаза наблюдая за людьми у «Ауди». Те так же молча стояли рядом с машиной, не выказывая никакого интереса к происходящему.
– Прошу.
Старший лейтенант взял удостоверение, раскрыл и прочитал вслух:
– Частное охранное предприятие «Триумф». – Он передал удостоверение сержанту и повернулся к Сане. – У тебя тоже есть?
– Естественно, – ответил тот. – Показать?
Полицейский молча кивнул. Когда Саня протянул ему удостоверение, он его тоже отдал сержанту.
– Ну и кого вы здесь охраняете, господа?
– А вот это мы вам докладывать не обязаны, – огрызнулся Валера. Тут он увидел, что сержант направился к полицейской машине, и возмущенно спросил: – Куда это он наши удостоверения понес?
– Не волнуйтесь, – спокойно ответил старший лейтенант. – Сейчас проверим и, если все в порядке, вернем обратно.
– Руки опустить можно?
– Опускайте, – позволил полицейский и добавил примирительным тоном: – Сами виноваты. Надо было сразу удостоверения показать.
Его примирительный тон Валера истолковал как извинение.
– И каким образом он собирается проверять наши удостоверения? – язвительно спросил он.
– А вы за него не волнуйтесь, – холодно ответил старший лейтенант.
– Не бодайся. Пусть проверяют, – вступил в разговор Саня. – В отличие от напарника он заметил, что сержант передал их документы человеку, сидящему на заднем сиденье полицейской машины.
– А вот это правильно, – улыбнулся полицейский и бросил взгляд на отъезжающую «Ауди».
– А это кто такие? – спросил у него Валера.
– Понятия не имею, – ответил полицейский, пожав плечами.
***
Фомин стоял у окна в кабинете своего загородного дома, наблюдая, как из въехавшего во двор «Мерседеса» проворно вылез личный секретарь митрополита Савелия отец Даниил – высокий кареглазый мужчина с густой окладистой бородкой и длинными темными волосами. Он открыл заднюю дверь машины, из которой, в черной рясе, с непокрытой головой показался и сам митрополит. Остановившись у мраморных ступенек, он поднял голову и, встретившись взглядом с хозяином дома, скрылся за тяжелой дверью, предупредительно открытой секретарем. Фомин вышел из кабинета и, не торопясь, начал спускаться по лестнице.
– Я уж подумал, что ты спуститься не соизволишь, – с притворной обидой произнес митрополит, входя в гостиную. Он улыбнулся и его глубоко посаженные глаза превратились в узкие щелочки. Из-за длинной, слегка тронутой сединой бороды он выглядел старше своих лет. Его женственно-покатые плечи переходили в мощную короткую шею, с которой на золотой цепи свисала панагия, украшенная драгоценными камнями. Там же на тонкой цепочке висели узенькие очки для чтения.
– Так ведь и ты меня у дверей давно не встречал, – ответил Фомин, пожимая гостю руку. – Здравствуйте, батюшка, – поприветствовал он молодого спутника митрополита. Всю жизнь Фомин с большим трудом выдавливал из себя это обращение к людям в рясах, но вот этого священника ему почему-то доставляло удовольствие называть «батюшкой». Вероятно оттого, что тому это обращение совершенно не подходило.
– Здравствуйте, Артем Степанович.
– Где ты меня принимать будешь? – спросил митрополит.
– Можем здесь в гостиной, а если хочешь, поднимемся в кабинет. Сам выбирай, – ответил Фомин.
После того как его гость был возведен в сан митрополита, а он сам, напротив, получил унизительный пинок, старый приятель, мягко говоря, не баловал его своим вниманием. От этого неожиданного визита Фомин не ждал ничего хорошего.
– Не будем лишний раз по лестницам шастать, – сказал митрополит и опустился в одно из кресел. – А Даниил, если не возражаешь, в бильярдной пока развлечется.
– Батюшка, не забыли, где она находится? Или вас проводить? – спросил Фомин у молодого священника.
– Не беспокойтесь, Артем Степанович, – ответил тот. Он поставил рядом с митрополитом небольшую сумку и сразу направился в бильярдную комнату, расположенную в другом крыле дома.
– А куда твой Альф запропастился? – спросил Фомина митрополит. – Обычно он первым гостей встречает.
– Нет больше Альфа, – ответил Фомин, заняв другое кресло. – Две недели как схоронили. Поручил подобрать новую собаку, но сердце пока ни на кого не легло.
– Понятно. А где семейство твое? Что-то никого не видно.
– За границей семейство, – коротко ответил Фомин.
– А вот это, Артемушка, неправильно, – сказал митрополит. – Семья и внуки должны быть рядом. Особенно такой чудный, как твой Сережа.
– Приму к сведению твой пастырский совет.
– Прими, прими. Мои советы плохими не бывают. – Митрополит потянулся к сумке и достал бутылку в виде графина, наполненную темно-бордовой жидкостью. – Рюмочку особого ликера испить не желаешь? Специальный монастырский рецепт. Вчера сам первый раз испробовал.
– С каких это пор монахи ликер производят? Раньше вроде только вином и наливками пробавлялись.
– Пронюхали они, что я к этому напитку неравнодушен, вот и решили поэкспериментировать. Ликер им удался знатный, редкостный, я бы сказал, ликерчик. У меня даже мысль о серьезном производстве появилась.
– После такой рекомендации грех отказываться, – согласился Фомин и направился в столовую, отделенную от гостиной широкой аркой с тяжелой в цвет кресел занавесью. Вернулся он с хрустальным подносом, на котором стояла вазочка с горьким французским шоколадом и две рюмки.
– Вот и правильно. Грехов у нас и так не мало. Ни к чему новые плодить, – с улыбкой произнес священник, наполняя их. – Вкуси, Артем, чудесный нектар.
Фомин не был любителем сладких напитков, но этот ликер и вправду оказался хорош – с очень тонким, незнакомым ароматом и без приторности, присущей многим из них.
– Что скажешь? – спросил митрополит. – Не обманул я тебя?
– Приятный.
– Приятный? И это все, что ты можешь сказать? – произнес священник с ноткой разочарования. – Тогда наливай себе водку, а я этим нектаром один буду наслаждаться.
– Водки, Миша, я как-нибудь потом выпью, – сказал Фомин, демонстративно бросив взгляд на часы. – А сейчас давай о делах поговорим. Мне скоро надо быть в Думе.
– Чем ты там занят? – с усмешкой спросил митрополит. – Не работа, а синекура.
